Сонъ отца Іоанна Кронштадтского.

Print Friendly, PDF & Email

Nicefor.Info




По настоятельному желанію группы друзей нашихъ, помѣщаемъ ниже доставленную намъ рукопись: «Сонъ о. Іоанна Кронштадтского».

Мы не знаемъ ея происхожденія. Мы не можемъ ничего сказать о подлинности ея, какъ дѣйствительно вышедшей изъ-подъ пера великаго молитвенника нашего. Мы знаемъ одно, и это позволяетъ намъ огласить этотъ документъ: еще въ первые годы владычества надъ Россіей большевиковъ онъ ходилъ по рукамъ, широкое имѣя распространеніе. Въ этомъ смыслѣ «подлинность» его удостовѣрена: это точный списокъ съ одного изъ того, вѣроятно, множества списковъ, которые тридцать лѣтъ тому назадъ, какъ, вѣроятно, и послѣдующіе годы, несли отъ сердца къ сердцу въ окружающемъ мракѣ, сгущающемся порою до кромѣшной тьмы, яркій огонекъ святой Вѣры, свѣтомъ своимъ озарявшій эту тьму и такъ возгрѣвавшій вѣрующее сердце, что къ Христу-Богу умиленно устремлялось оно съ слезнымъ призывомъ:

Ей, гряди Господи!

Господи благослови! Я, многогрѣшный рабъ Іоаннъ, іерей Кронштадтскій, пишу сіе видѣніе. Мною писано и моею рукою то, что я видѣлъ, то и передалъ письменно.

Въ ночь на 1-ое января 1908 года, послѣ вечерней молитвы я сѣлъ немного отдохнуть у стола. Въ келіи моей былъ полумракъ, передъ иконой Божіей Матери горѣла лампада. Не прошло и полъ часа, я услышалъ легкій шумъ, кто-то легко коснулся моего праваго плеча и тихій легкій ласковый голосъ сказалъ мнѣ — встань! рабъ Божій Иванъ, пойдемъ со мною. Я быстро всталъ.

/с. 147/ Вижу, передо мною стоитъ: дивный чудный старецъ, блѣдный, съ сѣдинами, въ мантіи, въ лѣвой рукѣ четки. Посмотрѣлъ на меня сурово, но глаза были ласковые и добрые. Я тутъ же отъ страха чуть было не упалъ, но чудный старецъ поддержалъ меня — руки и ноги у меня дрожали, я хотѣлъ что-то сказать, но языкъ мой не повернулся. Старецъ меня перекрестилъ, и мнѣ сдѣлалось легко и радостно — я тоже перекрестился. Затѣмъ онъ посохомъ указалъ на Западную сторону стѣны — тамъ тѣмъ же посохомъ начертилъ: 1913, 1914, 1917, 1922, 1930, 1933, 1934 года. Вдругъ стѣны не стало. Я иду со старцемъ по зеленому полю и вижу — масса крестовъ стоитъ: тысячи, милліоны, разные: малые и великіе, деревянные, каменные, желѣзные, мѣдные, серебряные и золотые. Я проходилъ мимо крестовъ, перекрестился и осмѣлился спросить старца, что это за кресты? Онъ ласково отвѣтилъ мнѣ: это — тѣ, которые за Христа и за слово Божіе пострадали.

Идемъ дальше и вижу: цѣлыя рѣки крови текутъ въ море, и море красное отъ крови. Я отъ страха ужаснулся и опять спросилъ старца: — А что это крови такъ много пролито? Онъ опять взглянулъ и сказалъ мнѣ: — Это христіанская кровь.

Затѣмъ старецъ указалъ рукой на облака, и вижу массу горящихъ, ярко горящихъ свѣтильниковъ. Вотъ они стали падать на землю: одинъ, два, три, пять, десять, двадцать. Затѣмъ стали падать цѣлыми сотнями, всё больше и больше, и всѣ горѣли. Я очень скорбѣлъ, почему они не горѣли ясно, а только падали и тухли, превращаясь въ прахъ и пепелъ. Старецъ сказалъ: смотри, и я увидѣлъ на облакахъ только семь свѣтильниковъ и спросилъ старца, что это значитъ? Онъ, склонивши голову, сказалъ: — Свѣтильники, которые ты видишь, падающихъ, что значитъ Церкви упадутъ въ ересь, а семь свѣтильниковъ горящихъ осталось — семь Церквей Апостольскихъ соборныхъ останутся при кончинѣ міра.

Затѣмъ старецъ указалъ мнѣ, смотри, и вотъ я вижу и слышу чудное видѣніе: Ангелы пѣли: Святъ, Святъ, Святъ, Господь Саваоѳъ, и шла большая масса народу со свѣчами въ рукахъ, съ радостными сіяющими лицами; здѣсь были цари, князья, патріархи, митрополиты, епископы, архимандриты, игумены, схимники, іереи, діаконы, послушники, странники Христа ради, міряне, юноши, отроки, младенцы; херувимы и серафимы сопровождали ихъ въ райскую небесную обитель. Я спросилъ старца: — что это за люди? Старецъ, какъ будто зная мою мысль, сказалъ: Это все рабы Христовы, пострадавшіе за святую Христову Соборную и Апостольскую Церковь. Я опять осмѣлился спросить, могу-ли я присоединиться къ нимъ. Старецъ сказалъ: нѣтъ, еще рано тебѣ, потерпи (обожди). Я опять спросилъ: скажи, отче, а младенцы какъ? Старецъ сказалъ: это младенцы тоже пострадали за Христа отъ царя Ирода (14 тысячъ), а также и тѣ младенцы получили вѣнцы отъ Царя Небеснаго, которые истреблены въ чревѣ матери своей, и безымянные. Я перекрестился — Какой грѣхъ великій и страшный матери будетъ — не простительный.

Идемъ дальше — заходимъ въ большой храмъ. Я хотѣлъ перекреститься, но старецъ мнѣ сказалъ: здѣсь мерзость и запустѣніе. Вотъ вижу очень мрачный и темный храмъ, мрачный и темный престолъ. Посреди церкви иконостаса нѣтъ. Вмѣсто иконъ какіе-то странные портреты со звѣриными лицами и острыми колпаками, а на престолѣ не крестъ, а большая звѣзда и Евангеліе со звѣздой, и свѣчи горятъ смоляныя, — трещатъ, какъ дрова, и чаша стоитъ, а изъ чаши сильное зловоніе идётъ, и оттуда всякіе гады, жабы, скорпіоны, пауки ползаютъ, страшно смотрѣть на все это. Просфоры тоже со звѣздою; передъ престоломъ стоитъ священникъ въ ярко-красной ризѣ и по ризѣ ползаютъ зеленыя жабы и пауки; лицо у него страшное и черное, какъ уголь, глаза красные, а изо рта дымъ идетъ и пальцы черные, какъ будто въ золѣ.

Ухъ, Господи, какъ страшно! — затѣмъ на престолъ прыгнула какая-то мерзкая, гадкая, безобразная черная женщина, вся въ красномъ со звѣздою на лбу и завертѣлась на престолѣ, затѣмъ крикнула какъ ночная сова на весь храмъ страшнымъ голосомъ «свобода» и стала. А люди, какъ безумные, стали бѣгать вокругъ престола, чему-то радуясь, и кричали и свистѣли и хлопали въ ладоши. Затѣмъ стали пѣть какую-то пѣснь, — сперва тихо, затѣмъ громче, какъ псы, потомъ превратилось всё это въ звѣриное рычаніе, дальше въ рёвъ. Вдругъ сверкнула яркая молнія и ударилъ сильный громъ, задрожала земля и храмъ рухнулъ и провалился сквозь землю. Престолъ, священникъ, красная женщина, всё смѣшалось и загремѣло въ бездну. Господи спаси! Ухъ, какъ страшно. Я перекрестился. Холодный потъ выступилъ на лбу у меня. Оглянулся я. Старецъ улыбнулся мнѣ, — «Видѣлъ?», — сказалъ онъ. — Видѣлъ, Отче. Скажи мнѣ, что это было? Страшно и ужасно. Старецъ отвѣтилъ мнѣ: храмъ, священники и люди, — это еретики, отступники, безбожники, которые отстали отъ вѣры Христовой и отъ Св. Соборной и Апостольской Церкви и признали еретическую живо-обновленческую церковь, которая не имѣетъ Благодати Божіей. Въ ней нельзя ни говѣть, ни исповѣдываться, ни пріобщаться, ни принимать миропомазаніе. — Господи, спаси меня грѣшнаго, пошли мнѣ покаяніе — смерть христіанскую, — прошепталъ я, но старецъ успокоилъ меня; не скорби, — сказалъ, молись Богу.

Мы пошли дальше. Смотрю — идётъ масса людей, страшно измученныхъ, на лбу у каждаго звѣзда. Они, увидѣвъ насъ, зарычали: Молитесь за насъ, святые отцы, Богу, очень намъ тяжело, а сами мы не можемъ. Отцы и матери насъ не учили Закону Божьему и даже имени христіанскаго у насъ нѣтъ. Мы не получили печати дара Духа Святаго (а краснаго знамени).

Я заплакалъ и пошелъ вслѣдъ за старцемъ. «Вотъ, смотри — указалъ старецъ рукою — видишь?». Вижу горы. — Нѣтъ, это гора труповъ человѣческихъ вся размокла въ крови. Я перекрестился и спросилъ старца, что это значитъ? Что это за трупы? — Это иноки и инокини, странники, странницы, за Святую Соборную и Апостольскую Церковь убіенные, не пожелавшіе принять антихристовой печати, а пожелали принять мученическій вѣнецъ и умереть за Христа. Я молился: — Спаси, Господи, и помилуй рабовъ Божіихъ и всѣхъ христіанъ. Но вдругъ старецъ оборотился къ сѣверной сторонѣ и указалъ рукой: — Смотри. Я взглянулъ и вижу: Царскій дворецъ, а кругомъ бѣгаютъ разной породы животныя и разной величины звѣри, гады, драконы, шипятъ, ревутъ и лѣзутъ во дворецъ, и уже полѣзли на тронъ Помазанника Николая II, — лицо блѣдное, но мужественное, — читаетъ онъ Іисусову молитву. Вдругъ тронъ пошатнулся, и пала корона, покатилась. Звѣри ревѣли, бились, давили Помазанника. Разорвали, растоптали, какъ бѣсы въ аду, и все исчезло.

Ахъ, Господи, какъ страшно, спаси и помилуй отъ всякаго зла, врага и супостата! Я горько заплакалъ; вдругъ старецъ взялъ меня за плечо, — не плачь, такъ Господу угодно, и сказалъ — «смотри»: вижу показалось бѣлое сіяніе. Сперва я не могъ различить, но потомъ стало ясно — предсталъ Помазанникъ невольный, на головѣ у него изъ зеленыхъ листьевъ вѣнецъ. Лицо блѣдное, окровавленное, съ золотымъ крестикомъ на шеѣ. Онъ тихо шепталъ молитву. Затѣмъ сказалъ мнѣ со слезами: — помолись обо мнѣ, отецъ Иванъ, и скажи всѣмъ православнымъ христіанамъ, что я умеръ, какъ мученикъ: твердо и мужественно за Вѣру Православную и за Святую Соборную и Апостольскую Церковь, и пострадалъ за всѣхъ христіанъ; и скажи всѣмъ православнымъ Апостольскимъ пастырямъ, чтобы они служили общую братскую панихиду за всѣхъ убіенныхъ воиновъ на полѣ брани: въ огнѣ сгорѣвшихъ, въ морѣ утонувшихъ и за меня, грѣшнаго, пострадавшихъ. Могилы моей не ищите, — ее трудно найти. Прошу еще: молись обо мнѣ, отецъ Иванъ, и прости меня, добрый пастырь. Затѣмъ всё это скрылось туманомъ. Я перекрестился — упокой Господи душу усопшаго раба Божія Николая, вѣчная ему память. Господи, какъ страшно! Руки и ноги у меня дрожали, я плакалъ.

Старецъ опять сказалъ мнѣ: — Не плачь, такъ Богу угодно, молись Богу. Смотри еще. Вотъ вижу я массу людей, валяющихся, умирающихъ съ голода, которые ѣли траву, землю, ѣли другъ друга, а псы подбирали трупы, вездѣ страшное зловоніе, кощунство. Господи, спаси насъ и въ святой Христовой вѣрѣ укрѣпи, мы немощны и слабы безъ вѣры. Вотъ старецъ опять мнѣ говоритъ: смотри тамъ. И вотъ вижу я: цѣлая гора изъ разныхъ книгъ, малыхъ и большихъ. Между этими книгами ползаютъ смрадные черви, копошатся и распространяютъ страшное зловоніе. Я спросилъ: — Что это за книги, Отче? Онъ отвѣтилъ: — Безбожныя, еретическія, которыя заражаютъ всѣхъ людей всего свѣта мірскимъ богохульнымъ ученіемъ. Старецъ прикоснулся концомъ посоха къ этимъ книгамъ, и всё это обратилось въ огонь, и все сгорѣло дотла, и вѣтеръ развѣялъ пепелъ.

Затѣмъ я вижу церковь, а кругомъ нея лежитъ масса поминальцевъ и грамотокъ. Я нагнулся и хотѣлъ поднять одну, прочитать, но старецъ сказалъ, что это тѣ поминальницы и грамоты, которыя лежатъ при церкви много лѣтъ, а священники ихъ забыли и не читаютъ никогда, а усопшія /с. 151/ души просятъ помолиться, а читать некому и поминать некому. Я спросилъ: — А кто же будетъ? — Ангелы, — сказалъ старецъ. Я перекрестился. Помяни Господи души усопшихъ рабовъ Твоихъ во царствіи Твоемъ!

Мы пошли дальше. Старецъ быстро шелъ, такъ что я едва успѣвалъ за нимъ. Вдругъ оборотился и сказалъ: — Смотри. Вотъ идетъ толпа людей, гонимая страшными бѣсами, которые немилосердно били и кололи людей длинными пиками, вилами и крючками. — Что это за люди? — спросилъ я старца. Это тѣ, — отвѣтилъ старецъ, которые отпали отъ Вѣры и Святой Апостольской Соборной Церкви и приняли еретическую живо-обновленческую. Здѣсь были: епископы, священники, діаконы, міряне, монахи, монахини, которые приняли бракъ и стали жить развратно. Здѣсь были безбожники, чародѣи, блудники, пьяницы, сребролюбцы, еретики, отступники Церкви, сектанты и прочіе. Они имѣютъ страшный и ужасный видъ: лица черныя, изо рта шла пѣна и зловоніе, и страшно кричали, но бѣсы били ихъ немилосердно и гнали ихъ въ глубокую пропасть. Оттуда шли смрадъ, дымъ, огонь и зловоніе. Я перекрестился: — избави Господи, и помилуй, страшно всё это видѣнное.

Затѣмъ я вижу: масса народа идетъ; старыхъ и малыхъ, и всѣ въ красныхъ одеждахъ и несли громадную красную звѣзду, пятиголовую и на каждомъ углу по 12 бѣсовъ сидѣло, а въ серединѣ сидѣлъ самъ сатана со страшными рогами и крокодиловыми глазами, со львиной гривой и страшной пастью, съ большими зубами и изъ пасти извергалъ зловонную пѣну. Весь народъ кричалъ: «вставай, проклятьемъ заклейменный». Появилась масса бѣсовъ, всѣ красные, и клеймили народъ, прикладывая каждому печать на лбу и на руку въ видѣ звѣзды. Старецъ сказалъ что это есть печать антихриста. Я сильно испугался, перекрестился и прочиталъ молитву: «Да воскреснетъ Богъ». Послѣ этого всё исчезло, какъ дымъ.

Я торопился и едва успѣвалъ идти за старцемъ, вотъ старецъ остановился, указалъ мнѣ рукою на востокъ и говоритъ: — Смотри. И увидѣлъ я массу народа съ радостными лицами, а въ рукахъ кресты, хоругви и свѣчи, а посреди, между толпой, стоитъ высокій престолъ на воздухѣ, золотая царская корона и на ней написано золотыми буквами: «на малое время». /с. 152/ Вокругъ престола стоятъ патріархи, епископы, священники, монахи, монахини, пустынники и міряне. Всѣ поютъ: «Слава въ вышнихъ Богу и на землѣ миръ». Я перекрестился и поблагодарилъ Бога.

Вдругъ старецъ взмахнулъ въ воздухѣ три раза крестообразно. И вотъ я вижу массу труповъ и рѣки крови. Ангелы летали надъ тѣлами убіенныхъ и едва успѣвали подносить души христіанскія къ Престолу Божію, и пѣли «аллилуія». Страшно было смотрѣть на всё это. Я горько плакалъ и молился. Старецъ взялъ меня за руку и сказалъ: — не плачь. Такъ нужно Господу Богу за наше маловѣріе и окаянство, сему надлежитъ такъ быть. Спаситель нашъ Іисусъ Христосъ тоже пострадалъ и пролилъ Свою пречистую кровь на крестѣ. Итакъ, будетъ еще много мучениковъ за Христа, и это тѣ, которые не примутъ антихристовой печати, прольютъ кровь и получатъ мученическій вѣнецъ.

Затѣмъ старецъ помолился, три раза перекрестился на востокъ и сказалъ: «Вотъ исполнилось пророчество Даніила. Мерзость запустѣнія окончательная». Я увидѣлъ Іерусалимскій храмъ, а на куполѣ звѣзда. Вокругъ храма толпятся милліоны народа и стараются войти внутрь храма. Я хотѣлъ было перекреститься, но старецъ задержалъ мою руку и опять сказалъ: «здѣсь мерзость запустѣнія». Мы вошли въ храмъ, гдѣ было много народа. И вотъ вижу престолъ посреди храма, кругомъ престола въ три ряда свѣчи смоляныя горятъ, а на престолѣ сидитъ въ ярко-красной порфирѣ всемірный правитель-царь, на головѣ золотая съ брилліантами корона, со звѣздою. Я спросилъ старца кто это? Онъ сказалъ: — это есть антихристъ. Росту высокаго, глаза, какъ уголь, черные, борода черная клиномъ, лицо свирѣпое, хитрое и лукавое — звѣроподобное, носъ орлиный.

Вдругъ антихристъ всталъ на престолъ, выпрямился во весь ростъ свой, поднялъ высоко голову и правую руку протянулъ у народу — на пальцахъ были когти, какъ у тигра, и зарычалъ своимъ звѣринымъ голосомъ: Я вашъ богъ, царь, и правитель. Кто не приметъ моей печати — смерть имъ тутъ. Все пали на колѣни и поклонились и приняли печать на лобъ. Но нѣкоторые смѣло подошли къ нему и громко разомъ воскликнули: «Мы христіане, вѣруемъ въ Господа нашего Іисуса Христа». Тогда въ одинъ мигъ сверкнулъ мечъ антихриста, и головы христіанскихъ юношей скатились и пролилась кровь за вѣру Христову. Вотъ ведутъ отроковицъ, женщинъ и малыхъ дѣтей. Здѣсь онъ еще хуже разсвирѣпѣлъ и закричалъ по-звѣриному: «смерть имъ. Эти христіане мои враги — смерть имъ». Тутъ же и послѣдовала моментальная смерть. Головы скатились на полъ и разлилась кровь православная по всему храму.

Затѣмъ ведутъ къ антихристу десятилѣтняго отрока на поклоненіе и говорятъ — пáдай на колѣна, но отрокъ смѣло подошелъ до престола антихриста: — «я христіанинъ и вѣрую въ Господа нашего Іисуса Христа, а ты — исчадіе ада, слуга сатаны, ты антихристъ». — «Смерть», — страшнымъ, дикимъ рёвомъ заревѣлъ имъ. Всѣ пали передъ антихристомъ на колѣни. Вдругъ тысячи громовъ прогремѣли и тысячи молній небесныхъ стрѣлами огненными летали и поражали слугъ антихриста. Вдругъ самая большая стрѣла, огненная, крестообразная, слетѣла съ неба и ударила антихриста въ голову. Онъ взмахнулъ рукой и упалъ, корона слетѣла съ головы и разсыпалась въ прахъ, и милліоны птицъ летали и клевали трупы нечестивыхъ слугъ антихриста.

Вотъ я почувствовалъ, что старецъ взялъ меня за плечо и сказалъ: — идемъ дальше въ путь. Вотъ я вижу опять масса крови, по-колѣни, по-поясъ, охъ, какъ много пролито Христіанской крови. Тутъ я вспомнилъ слово, которое сказано въ Откровеніи Іоанна Богослова: «и будетъ крови по узды конскія». Ахъ, Боже, спаси меня грѣшнаго! На меня напалъ страхъ великій. Я былъ ни живъ ни мёртвъ. Вотъ вижу ангелы много летаютъ и поютъ: — Святъ, Святъ, Святъ Господь. Я оглянулся — старецъ стоялъ на колѣняхъ и молился. Потомъ онъ всталъ и ласково сказалъ: — Не скорби. Скоро, скоро конецъ міру, молись Господу, Онъ милостивъ къ рабамъ Своимъ. Уже не годы остались, но часы, и скоро, скоро конецъ.

Затѣмъ старецъ благословилъ меня и указалъ рукой на востокъ, сказалъ: — я иду вотъ туда. Я палъ на колѣни, поклонился ему и вижу, что быстро отчаливаетъ онъ отъ земли, тутъ я спросилъ: — Какъ же имя твое, чудный старче? Потомъ я громче воскликнулъ: «Святый Отче, скажи, какъ твое святое имя?» — Серафимъ, — тихо и мягко сказалъ онъ мнѣ, а что ты видѣлъ — напиши и не забудь всё это ради Христа.

/с. 154/ Вдругъ какъ бы надъ моей головой ударилъ звонъ большого колокола. Я проснулся, открылъ глаза. На лбу у меня выступилъ холодный потъ, въ вискахъ стучало, сердце сильно билось, ноги дрожали. Я сотворилъ молитву: «Да воскреснетъ Богъ». Господи, прости меня грѣшнаго и недостойнаго раба твоего Іоанна. Богу нашему Слава. Аминь.

Примѣчаніе:
[1] «Православная Русь» № 20 (517) отъ 15/28 окт. 1952.

Источникъ: 50-ти лѣтіе преставленія приснопамятнаго отца Іоанна Кронштадтского: Юбилейный сборникъ, 1908-1958. — Изданіе Благотворительнаго Фонда имени о. Іоанна Кронштадтского въ г. Ютика (N.Y., U.S.A). — Нью Іоркъ: Въ типографіи Всеславянскаго Издательства, 1958. — С. 146-154.

Print Friendly, PDF & Email

Nicefor.Info