Григоріанская реформа какъ средство папской экспансіи. (1992) Людмила Перепелкина

Print Friendly, PDF & Email

Nicefor.Info




Вопросъ о Юліанскомъ календарѣ и основанной на немъ Православной Пасхаліи, опредѣляющей ритмъ жизни Православной Церкви, является весьма сложнымъ и требуетъ освѣщенія съ астрономической, исторической, богословской и многихъ другихъ точекъ зрѣнія.

Не ставя въ этой статьѣ цѣли подробно останавливаться на разсмотрѣніи всей совокупности связанныхъ съ Юліанскимъ церковнымъ календаремъ вопросовъ [1], постараемся лишь уяснить причину распространенныхъ заблужденій въ отношеніи къ юліанскому времясчисленію.

Всякій, кто старался объективно понять сущность календарной реформы папы Григорія XIII, не можетъ не удивиться стойкости миѳа о пресловутомъ научномъ преимуществѣ Григоріанскаго календаря. Миѳъ этотъ, ставшій уже непререкаемымъ штампомъ, покоится, тѣмъ не менѣе, на ловкой идеологической и наукообразной папской пропагандѣ и довольно невѣжественномъ предразсудкѣ ея вольныхъ или невольныхъ адептовъ.

Въ своей работѣ [2], посвященной календарному вопросу, мы уже отмѣчали, что лишь немногіе отдаютъ себѣ отчетъ въ томъ, что съ формально-научной точки зрѣнія Григоріанскій календарь не имѣетъ никакихъ преимуществъ передъ Юліанскимъ, поскольку оба календаря различны по своимъ принципамъ.

Извѣстно, что Григоріанскій календарь оріентированъ на величину тропическаго, или солнечнаго года, тогда какъ Юліанскій — на величину сидерическаго, или звѣзднаго года. Причемъ, тропическій годъ, съ которымъ организаторы григоріанской реформы соизмѣряли свой новый годъ, является величиной условной, воображаемой, хотя и близкой къ процессамъ, реально переживаемымъ на Землѣ, т. е. къ равноденствію и солнцестоянію.

Напомнимъ, что, начиная со временъ Птоломея (II в. по Р. X.) вплоть до поздняго Средневѣковья, въ астрономіи, какъ и въ міровоззрѣніи господствовала геоцентрическая система, согласно которой неподвижная Земля будто бы является центромъ мірозданія, вокругъ котораго вращаются Солнце и другія небесныя тѣла.

Понятіе тропическаго года, лежащее въ основѣ Григоріанскаго календаря, связано съ геоцентрической, докоперніанской теоріей. Тропическій годъ, равный 365 днямъ, 5 часамъ, 48 минутамъ, 46 секундамъ, есть время, за которое Солнце дѣлаетъ свой мнимый оборотъ вокругъ Земли.

Однако всѣмъ извѣстно, что не Солнце вращается вокругъ Земли, а, наоборотъ, Земля движется вокругъ Солнца. Поэтому тропическій годъ есть не реальный періодъ времени, но воображаемая астрономическая величина, имѣющая, впрочемъ, какъ мы сказали, прямое отношеніе къ реальнымъ процессамъ, происходящимъ на Землѣ, такимъ, какъ движеніе климатическихъ сезоновъ (весна, лѣто, осень и зима) и другимъ природнымъ явленіямъ нашей планеты.

Что же касается понятія сидерическаго года, то оно основано на реальной величинѣ, равной полному періоду обращенія Земли вокругъ Солнца. Продолжительность сидерическаго года составляетъ 365 дней, 6 часовъ, 9 минутъ, 9 секундъ; основанный на этой величинѣ юліанскій годъ равенъ 365 днямъ, 6 часамъ, что на 11 мин. 14 сек. превышаетъ продолжительность года тропическаго.

Идея годичнаго обращенія Земли вокругъ Солнца, извѣстная уже астрономамъ Древняго Египта, была впослѣдствіи унаслѣдована пиѳагорейцами и получила среди нихъ большое распространеніе. Позднѣе, въ III в. до Р. X., эта идея была положена въ основу ученія древнегреческаго математика и астронома Аристарха Самосскаго, котораго можно считать предшественникомъ Николая Коперника.

Въ эпоху созданія Юліанскаго календаря (46 г. до Р. X.) теорія Аристарха Самосскаго была широко извѣстна въ средѣ астрономовъ и ученыхъ. Поэтому неудивительно, что великій астрономъ Созигенъ Александрійскій и другіе создатели Юліанскаго календаря положили въ основу юліанскаго года періодъ полнаго обращенія Земли вокругъ Солнца, т. е. годъ сидерическій. Именно эта реальная астрономическая величина и стала эталономъ Юліанскаго календаря. При этомъ необходимо отмѣтить, что тропическій (солнечный) годъ оріентированъ на ритмы, связанные прежде всего съ Землей, тогда какъ сидерическій (звѣздный) годъ — на ритмы, связанные съ Космосомъ въ цѣломъ. Въ этомъ смыслѣ въ своей основѣ Григоріанскій календарь геоцентриченъ, а Юліанскій — космоцентриченъ [3].

Что же касается астрономической точности, о которой такъ любятъ говорить сторонники Григоріанскаго календаря, то необходимо принять во вниманіе, что за 25.765 тропическихъ лѣтъ онъ отстанетъ отъ сидерическаго или истиннаго астрономическаго года на цѣлый годъ. Поэтому всѣ астрономическія, а также историко-хронологическія изслѣдованія, связанныя съ большими временными періодами, проводятся по Юліанскому, а не по Григоріанскому календарю [4].

Вотъ почему многіе изслѣдователи задаются вопросомъ, зачѣмъ вообще понадобилась Риму реформа календаря, съ какой цѣлью папство пошло на разрывъ съ вѣками освященной церковной соборной традиціей? Можно найти много объясненій этому шагу папы Григорія XIII. Здѣсь — и желаніе власти, и стремленіе возвыситься надъ другими вѣроисповѣданіями, а также попытка упрочить авторитетъ папства, пошатнувшійся послѣ Реформаціи и религіозныхъ войнъ [5].

Кромѣ того, недоумѣніе вызываетъ и то, что реформаторы Юліанскаго календаря стали соотносить свой новый годъ съ тропическимъ годомъ. Чѣмъ это можно объяснить? «Все объясняется весьма и весьма прозаично, — говоритъ авторъ одной интересной статьи, посвященной этой темѣ, — папа Григорій XIII и его «календарное окруженіе» были послѣдовательными приверженцами Птоломеевой системы мірозданія, а это значитъ, что тропическій годъ для нихъ былъ не условной астрономической величиной, а подлиннымъ реальнымъ временемъ, въ теченіи котораго Солнце обращается вокругъ неподвижной Земли» [6]. Для иниціаторовъ григоріанской реформы сидерическаго года просто не существовало, и даже сама констатація этого астрономическаго факта и его признаніе были объявлены Римомъ ересью, повлекшей за собою «далеко не теоретическія прещенія — достаточно вспомнить трагическія судьбы Джордано Бруно и Галилео Галилея» [7].

Заслуживаетъ вниманія и тотъ фактъ, что многіе выдающіеся современники папы Григорія XIII, и среди нихъ такіе знаменитые ученые, какъ хронологъ Жозефъ Скалигеръ, математикъ Цельсій, астрономы Іосифъ Виѳаній и Местлинъ (учитель великихъ ученыхъ Кеплера и Галилея) дали отрицательные отзывы о проектѣ готовившейся календарной реформы. Проектъ реформы былъ признанъ безсмысленнымъ и многими университетами Европы, въ томъ числѣ Вѣнскимъ университетомъ и Сорбонной.

Въ свою очередь, создатели Григоріанскаго календаря и среди нихъ властный іезуитъ — математикъ Христофоръ Клавій отстранили отъ участія въ реформѣ всѣхъ выдающихся астрономовъ и хронологовъ того времени, такъ или иначе выражавшихъ свое несогласіе съ готовившимся ими нововведеніемъ. Вслѣдствіе такой политики Рима вокругъ иниціаторовъ календарной реформы объединились люди съ поверхностными, любительскими познаніями въ области астрономіи, начиная съ Клавія, пользовавшегося неточными альфонсинскими таблицами (къ нимъ съ недовѣріемъ относился Местлинъ и другіе выдающіеся ученые), и кончая врачомъ Лиліо, придумавшимъ 300.000-лѣтній циклъ; это «открытіе», надѣлавшее большой шумъ, такъ никогда и не было опубликовано, оказавшись невѣрнымъ.

Мало кто теперь отдаетъ себѣ отчетъ въ томъ, что тогда григоріанская реформа «носила провинціальный и жалкій характеръ» [8].

Извѣстно, что въ свое время и великій Коперникъ отказался принять участіе въ подготовкѣ календарной реформы, начавшейся уже въ 1514 г. на Латеранскомъ Соборѣ. А потомъ, сорокъ лѣтъ спустя послѣ своей смерти, послѣдовавшей въ 1543 г., Коперникъ сталъ «безмолвнымъ, но очень опаснымъ оппонентомъ календарной затѣѣ 1582 г., подрывая въ корнѣ какъ разъ широко разрекламированную научность григоріанскаго стиля» [9]. Вѣдь если и въ самомъ дѣлѣ не Солнце вращается вокругъ Земли, а наоборотъ, тропическій годъ вовсе не есть обязательный эталонъ для года гражданскаго, что ставитъ подъ большое сомнѣніе неточность юліанскаго года.

Ученіе Коперника грозило разоблачить псевдонаучность григоріанской реформы, поэтому не случайно, что въ 1616 году папа Павелъ V осудилъ идеи Коперника какъ противорѣчащія Священному Писанію. Книга Коперника «Объ обращеніи небесныхъ сферъ», въ которой онъ изложилъ свою теорію, была запрещена папскимъ декретомъ отъ 5 марта 1616 года «во избѣжаніе расползанія подобнаго ученія къ ущербу католической истины».

Всѣ эти факты даютъ основаніе говорить о ретроградствѣ создателей григоріанской реформы, однимъ изъ слѣдствій которой была «попытка пріостановить, если не совсѣмъ задержать, развитіе коперніанскихъ идей въ тогдашней Европѣ» [10].

Папскіе эмиссары, желая укрѣпить пошатнувшійся во время Реформаціи авторитетъ римскаго престола, а также борясь за сферы вліянія, всячески внѣдряли свой календарь, выдавая его за нѣчто несомнѣнно «научное». Надо признаться, что завладѣвшій въ то время умами раціонализмъ вмѣстѣ съ іезуитской пропагандой сдѣлали свое дѣло: календарь папы Григорія XIII вопреки всему пріобрѣлъ репутацію прогрессивнаго, и стало быть непререкаемаго лѣтосчисленія.

Стремленіе къ власти всегда связано и со стремленіемъ къ власти надъ временемъ. Исторія знаетъ много примѣровъ «захвата» такой власти; изъ наиболѣе близкихъ къ намъ историческихъ событій можно назвать Французскую революцію съ ея термидоромъ [11]. Римъ, укрѣпляя свой приматъ и свое міровое значеніе, пошелъ «противъ научной очевидности, противъ преданія и каноновъ Церкви. Страсти наши заставляютъ гнуться разумъ, логику, знаніе. Это, по всей вѣроятности, случается не только съ отдѣльнымъ человѣкомъ, но и съ цѣлымъ обществомъ, народомъ и даже цѣлой отдѣльной (помѣстной) Церковью и культурой» [12].

Организованная религіозно-политическая сила папства смогла навязать свой календарный стиль практически всѣмъ странамъ міра, но это еще не говоритъ о его непогрѣшимости и желательности. «Не въ силѣ Богъ, а въ правдѣ», — сказалъ св. благовѣрный великій князь Александръ Невскій.

Проблема времяисчисленія, вызвавная григоріанской реформой, и до сего времени остается нерѣшенной. Вотъ уже болѣе четырехъ вѣковъ не прекращаются разладъ и разногласія въ отношеніи порядка литургической жизни, закрѣпившія отдѣленіе неправославнаго Запада отъ Церкви. Принятіе въ новѣйшее время нѣкоторыми автокефальными церквами «исправленнаго юліанскаго календаря» привело и ко внутри-церковнымъ нестроеніямъ [13].

Православная Пасхалія составлена съ учетомъ послѣдовательности новозавѣтныхъ событій, связанныхъ съ послѣдними днями земной жизни Іисуса Христа. Въ годъ крестной смерти Господа іудейская пасха пришлась на пятницу и субботу. Въ пятницу 14-го нисана (которая, какъ и теперь, начинается по церковному счисленію съ вечера въ четвергъ) Спаситель былъ распятъ; въ субботу Онъ былъ во гробѣ и раннимъ утромъ перваго дня недѣли 16-го нисана — воскресъ. Поэтому событія Страстей, смерти и Воскресенія Господа нашего Іисуса Христа неразрывно связаны съ іудейской пасхой. И уже съ перваго вѣка Христіанства стало обычаемъ праздновать Св. Пасху послѣ пасхи іудейской. Это было увѣковѣчено св. Апостолами, предписавшими праздновать христіанскую Пасху вслѣдъ за іудейской (7-е правило свв. Апостоловъ).

Измѣненіе послѣдовательности событій, о которыхъ говоритъ намъ Евангеліе, означаетъ ихъ искаженіе. Мистически новозавѣтная Пасха символизируетъ замѣну ветхозавѣтнаго жертвоприношенія агнца искупительной жертвой Спасителя нашего Господа Іисуса Христа — Агнца, вземшаго на Себя грѣхи міра (Іоан. 1, 29). И если по чисто астрономическимъ причинамъ въ древней Церкви изрѣдка случались совпаденія Пасхи христіанской съ пасхой синагоги, то совершенно непріемлемо, чтобы Св. Пасха предваряла еврейскую. Однако только за періодъ съ 1851 по 1950 гг. послѣдователи Григоріанскаго календаря праздновали Пасху 15 разъ прежде іудеевъ и неоднократно вмѣстѣ съ ними, напримѣръ, 1 апрѣля 1823 г., 17 апрѣля 1927 г., 18 апрѣля 1954 г. и 19 апрѣля 1981 г.

Приверженцы Григоріанскаго календаря, совершая Св. Пасху прежде іудеевъ или вмѣстѣ съ ними, нарушаютъ одинъ изъ основныхъ каноновъ Церкви. Они полностью пренебрегаютъ Седьмымъ апостольскимъ правиломъ, опредѣленіемъ Никейскаго Собора и 1-мъ правиломъ Антіохійскаго помѣстнаго Собора.

318 святыхъ Отцовъ Никейскаго Вселенскаго Собора (325 г.) приняли опредѣленіе (оросъ) о Пасхѣ, запрещающее праздновать ее съ іудеями, на что указываетъ ясная ссылка 1-го правила Антіохійскаго Собора: «Всѣ дерзающіе нарушать опредѣленіе святаго и великаго Собора въ Никеи бывшаго… о святомъ праздникѣ спасительныя Пасхи, да будутъ отлучены отъ общенія и отвержены отъ Церкви… Аще же кто отъ предстоятелей Церкви, епископъ, или пресвитеръ, или діаконъ, послѣ сего опредѣленія, дерзнетъ къ развращенію людей и къ возмущенію церквей, особитися и со іудеями совершати Пасху, таковаго святый Соборъ отнынѣ уже осуждаетъ быти чуждымъ Церкви, яко содѣлавшагося не токмо виною грѣха для самаго себя, но и виною разстройства и развращенія многихъ. И не токмо таковыхъ Соборъ отрѣшаетъ отъ священнослуженія, но и всѣхъ дерзающихъ быти въ общеніи съ ними, по ихъ изверженіи изъ священства. Изверженные же лишаются и внѣшнія чести, каковыя были они причастны по святому правилу и Божію священству» [14].

Юліанскаго церковнаго календаря твердо держатся Русская Православная Церковь (въ Россіи и за рубежомъ), монастыри святой горы Аѳонъ, а также Православныя Церкви Іерусалима, Грузіи, Сербіи и всѣ ревнители святоотеческихъ завѣтовъ, которые вопреки многимъ давленіямъ отказываются принять новый стиль.

Извѣстный русскій ученый проф. В. В. Болотовъ, докладъ котораго опредѣлилъ рѣшеніе Комиссіи по вопросу о реформѣ календаря въ Россіи, предпочевшей сохранить Юліанскій календарь, такъ высказался по этому вопросу: «Я по-прежнему остаюсь рѣшительнымъ почитателемъ календаря Юліанскаго. Его чрезвычайная простота составляетъ его научное преимущество передъ всякими календарями исправленными. Думаю, культурная миссія Россіи по этому вопросу состоитъ въ томъ, чтобы еще нѣсколько столѣтій удержать въ жизни Юліанскій календарь и черезъ то облегчить для западныхъ народовъ возвращеніе отъ ненужной никому григоріанской реформы къ неиспорченному старому стилю» [15].

Юліанскій календарь имѣющій внутреннюю цикличность, заложенную въ самой его природѣ, является въ отличіе отъ Григоріанскаго календаря вѣчнымъ календаремъ. Православная Церковь, храня вѣками освященный Юліанскій календарь, заповѣданный ей святыми Отцами, оказалась неподвластной временной лжи псевдонаучнаго новшества. Не случайно поэтому, что ея время находится въ созвучіи съ космическими законами періодическаго времени и біокалендаремъ.

Достоинства Юліанскаго календаря все больше привлекаютъ вниманіе изслѣдователей, предполагающихъ, что «гипотетическій календарь будущаго все же мыслится какъ… Юліанскій календарь» [16], благодаря тому, что онъ весьма четко привязанъ къ пульсаціи космочасовъ, будучи очень близкимъ по своей временной протяженности (365 дней, 6 часовъ) къ двумъ основнымъ для Земли астрономическимъ величинамъ — году тропическому (365 дней, 5 часовъ, 48 минутъ, 46 секундъ) и сидерическому (365 дней, 6 часовъ, 9 минутъ, 9 секундъ). Этотъ фактъ тѣмъ болѣе важенъ, что біоритмическая обстановка на Землѣ опредѣляется именно этими двумя астрономическими годами.

Кромѣ того, Юліанскій календарь, болѣе полутора тысячъ лѣтъ опредѣлявшій ритмъ жизни народовъ Европы, закрѣпленъ отчасти и въ генетическихъ структурахъ человѣчества. Согласно многочисленнымъ научнымъ экспериментамъ послѣднихъ лѣтъ, проведеннымъ на біологическихъ объектахъ разнаго уровня, живая матерія и вмѣстѣ съ ней человѣкъ оказываются предѣльно чуткими къ малѣйшимъ колебаніямъ геомагнитнаго поля; причемъ показатели земного магнетизма имѣютъ очень четкую періодичность, связанную съ равноденствіемъ и солнцестояніемъ. «Человѣкъ вмѣстѣ со всѣмъ живымъ вибрируетъ въ тактъ колебаніямъ физическихъ полей космической природы. Вибраціи эти въ связи съ постоянными колебаніями точки равноденствія въ Григоріанскомъ календарѣ не имѣютъ правильной періодичности, а это связано съ невѣдомымъ, но несомнѣнно существующимъ «терапевтическимъ эффектомъ»» [17].

Григоріанскій календарь, согласно которому живетъ современное человѣчество, задаетъ неправильный и акосмичный ритмъ. Поэтому вполнѣ понятно, что онъ, не соотвѣтствуя тѣмъ біочасамъ и біокалендарю, которые на протяженіи очень длительнаго времени вырабатывались у человѣка, возможно, ихъ разстраиваетъ.

Заслуживаетъ вниманія и тотъ фактъ, что согласно мысли В. И. Вернадскаго ноосфера Земли слагалась — и, видимо, въ дальнѣйшемъ будетъ слагаться — въ ритмѣ Юліанскаго календаря. Поэтому, «человѣчеству важно не растратить этого, во многомъ уникальнаго единства» [18].

Римскій престолъ, отойдя отъ Вселенской Церкви, отдалился и отъ вселенской истины: папство, навязывая свое міровоззрѣніе, основанное на геоцентризмѣ, не отличало метафизической стороны этого вопроса. Земля, будучи мѣстомъ Боговоплощенія, и въ самомъ дѣлѣ является центромъ мірозданія, но центромъ не астрономическимъ, а духовнымъ.

Время — тоже твореніе Божіе. Господь совершаетъ освященіе твари, которая причащается Его небесной жизни. Поэтому можно говорить о церковномъ Юліанскомъ календарѣ какъ объ иконѣ этого освященнаго времени. Профанація церковнаго календаря — это попытка святотатственнаго оскверненія святыни, попытка изверженія освященнаго уже изъ Небеснаго Царства въ царство кромѣшное [19].

Церковь Христова соединяетъ временное и вѣчное. Это осуществляется прежде всего въ Таинствѣ Евхаристіи. Пребывая во времени, Церковь реальнымъ присутствіемъ Христа преображаетъ время, какъ преображаетъ она и міръ. Что же касается разногласій и разнорѣчивыхъ мнѣній по поводу Юліанскаго календаря, то намъ видится, что аргументомъ по преимуществу является ежегодное схожденіе благодатнаго огня на Гробъ Господень — чудо, которое происходитъ при многотысячномъ стеченіи паломниковъ въ Великую Субботу по Юліанскому календарю. Въ этомъ намъ видится мистическое освященіе этой 2000-лѣтней иконы времени [20].

Въ заключеніе необходимо замѣтить, что этому очень важному для Церкви вопросу о Православной Пасхаліи и Юліанскомъ календарѣ посвящено большое число изслѣдованій. Ограничимся перечисленіемъ лишь нѣкоторыхъ изъ нихъ:

Іеромонахъ Матѳей Властарь, «Алфавитная Синтагма» (Каноническій сборникъ XIV в.), изд. Таврическая Губернская Типографія, Симферополь, 1892 г. (переводъ съ греческаго);

Д. Ѳ. Голубинскій, «О Пасхѣ и Юліанскомъ календарѣ». Богословскій Вѣстникъ, № 4, 1892, с. 73-88;

Д. Ѳ. Голубинскій, «Вопросъ объ уравненіи гражданскаго года съ астрономическимъ», М. 1899;

Е. А. Предтеченскій, «Церковное времясчисленіе и критическій обзоръ существующихъ правилъ опредѣленія Пасхи», СПб., 1892;

В. В. Болотовъ, Докладъ на засѣданіи Комиссіи по вопросу о реформѣ календаря въ Россіи при Русскомъ астрономическомъ обществѣ 31 мая 1899 г. Постановленія Комиссіи по вопросу о реформѣ календаря въ Россіи. Приложеніе V, СПб., 1900, с. 31-49;

И. И. Соколовъ, «О соединеніи Восточной и Западной Церкви», СПб., 1911;

Д. А. Лебедевъ, «Календарь и Пасхалія», М., 1924;

Н. Н. Глубоковскій, «О реформѣ календаря». «Православный Миссіонеръ», № 5-6, Пловдивъ, 1943 (на болгарскомъ языкѣ); на русскомъ языкѣ эта работа напечатана въ сборникѣ «Дѣянія Совѣщанія главъ и представителей автокефальныхъ Православныхъ Церквей въ связи съ празднованіемъ 500-лѣтія автокефаліи Русской Православной Церкви 8-18 іюля 1948 года», т. 1, М., 1949, с. 416-432;

А. И. Георгіевскій, «О церковномъ календарѣ», изд. Московской Патріархіи, М., 1948.

Изъ недавно опубликованныхъ работъ необходимо отмѣтить замѣчательный трудъ Андрея Николаевича Зелинскаго «Конструктивные принципы древнерусскаго календаря» въ кн. «Контекстъ» Академіи наукъ СССР, М., 1978, изданную также отдѣльной книгой издательствомъ Братства преп. Іова Почаевскаго, Монреаль, 1984. См. также работу этого же автора «Освященное время», Вѣстникъ Русскаго Западно-Европейскаго Экзархата, № 113, Парижъ, 1983, с. 209-250.

Этой же темѣ и вопросу о Новоюліанскомъ календарѣ посвящена работа Людмилы Перепелкиной «Юліанскій календарь — 1000-лѣтняя икона времени на Руси», «Православный путь» за 1988 годъ, Типографія преп. Іова Почаевскаго, Свято-Троицкій Монастырь, Джорданвилль Нью-Іоркъ, 1989, с. 113-144.

Большой интересъ, на нашъ взглядъ, представляетъ статья Геннадія Могилевцева «Григоріанская реформа календаря», Отчизна, № 8, М., 1991, с. 33-36, проливающая новый свѣтъ на календарный вопросъ. Наиболѣе важныя мысли изъ этой работы, а также изъ работъ А. Н. Зелинскаго мы приводили выше.

Людмила Перепелкина.

Рождество Христово, 1991.

Примѣчанія:
[1] Подробнѣе объ этомъ см. Людмила Перепелкина, «Юліанскій календарь — 1000-лѣтняя икона времени на Руси». «Православный Путь» за 1988 г., Джорданвилль, Нью-Іоркъ, США, 1989.
[2] Тамъ же, с. 128.
[3] См. А. Зелинскій, «Освященное время», Вѣстникъ Русскаго Западно-Европейскаго Экзархата, 8 № 113, Парижъ, 1983, с. 209-250.
[4] Тамъ же, с. 236.
[5] Тамъ же, с. 232.
[6] Геннадій Могилевцевъ, «Григоріанская реформа календаря», «Отчизна» № 8, М, 1991, с. 35.
[7] Тамъ же, с. 35.
[8] Тамъ же, с. 35.
[9] Тамъ же, с. 35.
[10] Тамъ же, с. 35.
[11] Ludmilla Perepiolkina. La catégorie du temps dans la tradition orthodoxe, in «Espace et le Temps», Librairie Philosophique J. Vrin, Paris, 1991. p. 395.
[12] Архіепископъ Виталій (Устиновъ), (позже Митрополитъ, Первоіерархъ Русской Православной Церкви заграницей), предисловіе къ канадскому изданію книги А. Н. Зелинскаго «Конструктивные принципы древнерусскаго календаря», Монреаль, 1984, с. 6-7.
[13] Подробнѣе объ этомъ см. Людмила Перепелкина. «Юліанскій календарь — 1000-лѣтяя икона времени на Руси», с. 129-134.
[14] См. Дѣянія Вселенскихъ Соборовъ, изд. въ русскомъ переводѣ при Казанской Духовной Академіи, изд. 2-е. Казань, 1887, т. I, с. 76, документъ 16-й.
[15] Проф. В. В. Болотовъ. Особое мнѣніе члена Комиссіи, Журналъ 8-го засѣданія Комиссіи по вопросу о реформѣ календаря 21 февраля 1900 г. (Русское астрономическое общество), с. 34.
[16] См. Г. Могилевцевъ, цит. соч., с. 36.
[17] Тамъ же, с. 36.
[18] Тамъ же, с. 36.
[19] Л. Перепелкина, цит. соч., с. 135.
[20] Тамъ же, с. 136.

Источникъ: Л. Перепелкина. Экуменизмъ — путь ведущій въ погибель. (Приложеніе II: Григоріанская реформа какъ средство папской экспансіи). — СПб.Издательско-полиграфическій центръ «Реверсъ», 1992. — С. 77-85.

 

Print Friendly, PDF & Email

Nicefor.Info